Стенограмма телеинтервью по итогам поездки в Индию (передача "Наш собеседник" в прямом эфире телекомпании "Телевик").
Николай БУХОВЕЦ: — Добрый вечер! Сегодня у нас в программе «Наш собеседник» Юрий КРУПНОВ, Председатель ПАРТИИ РАЗВИТИЯ. Добрый вечер, Юрий Васильевич. Работаем мы в прямом эфире. Дело в том, что я сегодня провожу уже третий эфир, но надеюсь, что не надоел нашим телезрителям. Тема, которую мы сегодня с вами обсудим, будет интересна многим. Во всяком случае, мне она очень интересна. Вы ездили в Индию и на днях возвратились из Нью–Дели — это случайно совпало с визитом президента, или было спланировано заранее?
Юрий КРУПНОВ: — Была большая делегация, которая работала в Индии, можно даже сказать, было несколько делегаций, в частности, был очень интересный форум в рамках «Диалога цивилизаций», и на этом форуме индийские и российские коллеги обсуждали проблемы взаимодействия российской и индийской цивилизаций, поэтому, конечно, все эти совпадения неслучайны, потому что серия мероприятий, которая проходила в Индии была связана с визитом Путина. А надо сказать, что когда приехал Путин, был национальный праздник, праздник республики, главный праздник Индии и главным почетным гостем как раз и был Владимир Владимирович.
Николай БУХОВЕЦ: — Юрий Васильевич, мы смотрели праздник, все было красиво и красочно. Я так понимаю, что ваша идея развития, о чем мы неоднократно говорили, была озвучены и в ходе вашей поездки. Мы с вами предварительно обсуждали вашу поездку и вы сказали, что сами индийцы говорят: где же вы, друзья, на геополитической сцене вас не видно уже столько времени? После развала Советского Союза Россия как будто самоустранилась, мы потеряли своих союзников, мы потеряли друзей, нажили новых врагов, но ничего не приобрели. Не пора ли собраться всем вместе в том мире, который сложился после распада страны, мире, так сказать, однополярном. Я это говорю условно, он неоднополярен и чем больше времени проходит после развала Советского Союза и торжества Запада и Соединенных Штатов Америки, тем более становится очевидным, что не все так просто. Что мир — это более сложная вещь и управляется она не из одного центра, а есть много векторов, которые влияют на дальнейшее развитие. Давайте поговорим об этом. Расскажите о вашей поездке, расскажите о ваших контактах, связях.
Юрий КРУПНОВ: — Вы знаете, я, наверное, просто о двух главных впечатлениях расскажу нашим телезрителям. Первое впечатление, самое главное, это то, что нас по–прежнему знают, помнят. Русских в Индии знают, с нами готовы работать и бизнесмены, и политики — и в геополитическом, геостратегическом плане и в двусторонних отношениях. Единственное у всех недоумение, почему Россия ничего не делает, не предпринимает больших шагов в направлении сотрудничества с Индией? И от этого очень досадное ощущение, что просто никто не работает с Индией.
Николай БУХОВЕЦ: — А это нужно?
Юрий КРУПНОВ: — Понимаете, через 20 лет, возможно, через 25 Индия будет самой крупной страной мира по населению, потому что мы знаем, что в отличие от очень строгих мер по контролю за рождаемостью в Китае, в Индии неоднократно предпринимались попытки такого контроля, но они не имели успеха.
Николай БУХОВЕЦ: — В свое время Индира Ганди потеряла кресло премьер–министра, когда она только попыталась заговорить на эту тему.
Юрий КРУПНОВ: — И поэтому через несколько десятилетий вполне может оказаться, что Индия будет первой по населению страной мира — это во–первых. Второй момент, Индия фактически контролирует всю Южную и Центральную Азию. Невозможно обсуждать стабильность Центральной Азии, нашей Средней Азии, Афганистана без прямого участия Индии, и для нас нет более важной задачи, чем сотрудничество с ней. Потому что все попытки дестабилизации ситуации в России идут из Центральной Азии, и здесь Индия просто ключевой партнер.
Николай БУХОВЕЦ: — Кстати и военно–политический субъект крупный!
Юрий КРУПНОВ: — Конечно, крупный военно–политический субъект с неплохой, кстати, и боеспособной армией, плюс, в конце концов, это огромные рынки, на сегодня уже миллиард человек. Как один из совершенно неглавных сюжетов в газетах обсуждалась ситуация, что одной из наших телекоммуникационных компаний удалось прорваться на рынок сотовой связи Индии. А что такое рынок сотовой связи? Это миллиард жителей, ну, пусть полмиллиарда жителей, не владеющих сотовой связью, страна все–таки бедная в целом и, представьте, ежегодно прибавляется около 27 миллионов абонентов — это фактически все наше зауральское население. Прокормить почти миллиардное население, ввести его в трудовые отношения, самообеспечение, очень тяжело, но все равно, это огромный рынок. Можно без конца перечислять выгоды.
Николай БУХОВЕЦ: — Я хочу подчеркнуть самое важное и самое главное: Индия непосредственно с нами не граничит и не угрожает нам в силу перенаселенности и других обстоятельств.
Юрий КРУПНОВ: — У нас с Индией никогда не было в истории и, уверен, не будет, никаких конфликтов. Наоборот, мы очень комплементарны, то есть необходимы друг другу. Я еще раз повторяю, просто у всех и, в том числе у меня, после поездки только недоумение: а почему мы не работаем с Индией? Не работаем не потому, что нет каких–то эпизодических контактов, а не работаем всерьез и надолго. То есть, фактически, и для меня очевидно, что у России должно и может быть два–три союзника, и первый союзник — Индия. Второй союзник — это Иран. С моей точки зрения, в знаменитый треугольник Евгения Максимовича Примакова Россия— Китай —Индия, я бы все–таки Китай не включал. Почему? Потому что Китай бесконечно важная для взаимоотношений страна, это великая цивилизация, такая же, кстати, как и Индия, и Россия, и Иран, персидско–иранская цивилизация. Но, все–таки, Китай самодостаточен, это срединное государство, которое, по большому счету, не обращает ни на что внимание и будет идти, несмотря ни на что своим путем. По большому счету, невозможны такие тесные взаимоотношения у нас с Китаем, как с Индией. То есть, Индия — это ключевой союзник.
Николай БУХОВЕЦ: — А без Ирана мы ни одну проблему нашу не решим. Тем более в этом треугольнике, где сосредоточены углеводороды… Каспийское море, Персидский залив…
Юрий КРУПНОВ: — Тут два очень предметных сюжета, потому что, с точки зрения геостратегии и геостратегической безопасности, без Ирана мы не решим проблему стабильности на Кавказе, без Индии мы не решим проблему стабильности Центральной и Средней Азии. Это первый момент. А с точки зрения экономической, только через транспортный коридор Север–Юг, то есть, из, условно, Балтийского моря, через всю Россию, Иран и дальше в Индию, без такого транспортного коридора, который надо строить и который чрезвычайно выгоден Ирану, Индии и нам, мы вообще не сможем переорганизовать транспортные потоки и будем очень терять на расстоянии. Поэтому, мы также заинтересованы в создании такого транспортного коридора. Тут куда ни кинь, везде, к счастью, не клин, а наоборот, огромные перспективы для сотрудничества.
Николай БУХОВЕЦ: — И возможности.
Юрий КРУПНОВ: — Да. И первые впечатления: гигантская необходимость для сотрудничества, гигантская симпатия по отношению к России со стороны индийцев и официальных органов, и совершенно неформальных общественных организаций, политических объединений, а с нашей стороны нет никакой работы. А второе впечатление связано с тем, что на нас смотрят совсем по–другому, но мы совершенно не уважаем свою историю, историю последних ста лет (даже такой просоветский, любящий Советский Союз человек как я, и то ловлю себя на этой мысли). Мы абсолютно не понимаем значения Октябрьской революции, значение Великой Отечественной войны, потому что все индийцы, независимо от идеологии — либералы, демократы, коммунисты, какие–то центристы, традиционалисты и т.д. — для них всех очевидно, что 1917–й год открыл новую эпоху в развитии человечества. Для них это просто аксиома, примерно то же самое, что все тела падают на землю. И они говорят: вы нам после 17–го года открыли новую перспективу. А для Индии не было бы независимости без 1917–го года, то есть, для Индии это вообще вопрос, так сказать, жизни и смерти. И они говорят: давайте чего–нибудь еще, вы куда пропали, где вы находитесь, мы без вас не можем, вас нет, вы нам не показываете образец, и рушится весь мировой порядок. И после этого, когда люди с недоумением на тебя смотрят и говорят: куда вы пропали? — становится очевидно, что с Индией и с миром мы не работаем. С мировой арены мы исчезли. Возникает вопрос: что же мы такие убогие–то?
Николай БУХОВЕЦ: — Появилась дыра, которая называется Россия, население убывает и…
Юрий КРУПНОВ: — В то же время масса возможностей, мы это уже обсуждали перед телеэфиром, что у нас сегодня уникальные возможности в геополитическом плане. Фактически, американцы завязли в Ираке и Афганистане.
Николай БУХОВЕЦ: — …и , судя по всему, надолго…
Юрий КРУПНОВ: — … Европа консолидируется, объединяется, борется с Америкой по–своему, соответственно, очень сложная ситуация и в геофинансовом и геоэкономическом плане, не самые лучшие времена для тех же развитых стран, стран «восьмерки». То есть, мы находимся в классной, как говорит молодежь, ситуации, нам только бы действовать и действовать. И через союз с Индией, который носит геостратегический характер, только через союз с Индией мы могли бы достичь очень серьезной трансформации геополитического порядка в мире.
Николай БУХОВЕЦ: — И чего нам не хватает тогда, Юрий Васильевич?
Юрий КРУПНОВ: — А не хватает самоопределения политического класса. Если раньше, еще лет пять назад, можно было бы ссылаться на то, что нам денег не хватает; как, помните, кот Матроскин в известном мультфильме говорил: не денег нам не хватает, а ума. В данном случае речь идет не о том, что нам денег не хватает и ума, а речь идет о том, нет ясной, жесткой позиции. Нет самоощущения себя как действующего игрока на мировой арене. Нет интереса, в конце концов, просто к уникальной, удивительной цивилизации Индии, к другим цивилизациям. Нет уважения к себе. Вот, кстати, мне очень понравилось, выступал Владимир Иванович Якунин, президент ОАО «РЖД», он очень четко проводит основную мысль, которая для меня несомненна, но все–таки от столь высокопоставленного лица, имеющего дипломатический опыт, то есть, очень аккуратного в выражениях, было удивительно и приятно слышать простую мысль — он говорил: мы делаем ставку на диалог цивилизаций, потому что мы — Россия — уникальная цивилизация, вы — Индия — уникальная цивилизация, Китай и Иран — уникальные цивилизации, западная англо–саксонская, романская — уникальная цивилизация, мы равны в диалоге цивилизаций. То есть, мы, Россия, уникальная цивилизация, мы должны смотреть на все происходящее этими, минимум тысячелетними глазами. Если мы так не смотрим — мы просто неадекватны ситуации.
Николай БУХОВЕЦ: — Я, кстати, к вашему слову рекомендую целую серию книг Вадима Валерьяновича Кожинова, к сожалению, ныне покойного. Я их читаю с удовольствием. Об уникальности нашей русской цивилизации в этих книгах очень много и хорошо говорится.
Юрий КРУПНОВ: — Да, Вадима Валерьяновича я считаю одним из ключевых мыслителей, который идею российской цивилизации, русской цивилизации, собственно, провел очень последовательно через всю историю, начиная еще с Хазарии, примерно 8–9–й век, начало становления Руси, до сегодняшних дней. Этот цивилизационный подход, на мой взгляд, сегодня просто единственно возможный, потому что либо конфликт цивилизаций, то, что Хантингтон обсуждает и так видит мир, либо диалог цивилизаций. Кстати, идея диалога цивилизаций, это тоже важно отметить — это Хатами, бывшего президента Ирана, иранская идея. То есть, в этом смысле тут выстраивается очень интересная геополитическая ситуация.
Николай БУХОВЕЦ: — Я просто еще раз хочу сказать, хватит нам страдать комплексом неполноценности, хватит.
Юрий КРУПНОВ: — Безусловно.
Николай БУХОВЕЦ: — Уже время пришло. И мы с вами неоднократно говорили, и, в принципе, уже стон доносится: хватит, нужно самоопределяться.
Юрий КРУПНОВ: — Я немножко, может быть, выходя за пределы возможных конфиденциальных разговоров, но чуть–чуть так намеками скажу, что говорят высокопоставленные индийские политологи, консультанты, эксперты, которые имеют непосредственное отношение к принятию решений. Они говорят: мы, Индия, хотим быть главной державой в Южной Азии. Помогите. Вы — мировая держава, вы — светоч, мы — главная держава в Южной Азии, давайте работать вместе. Нам нужны нового поколения ядерные технологии, мирный атом, давайте работать вместе. Мы на ториевых быстрых реакторах, вы на уране–238, давайте создавать замкнутый ядерный топливный цикл. Это то, что мы обсуждали.
Николай БУХОВЕЦ: — То, о чем неоднократно говорили.
Юрий КРУПНОВ: — Они предметно ставят вопрос. Они говорят: давайте делать подводные лодки следующего поколения. У нас Индийский океан, мы океаническая держава, мы хотим быть не последними, а может быть, и первыми в океаническом противостоянии, противоборстве и т.д. Они говорят: а почему вы не делаете базу на юге Индии? Вы должны построить военную базу… Если вы океаническая держава, у вас есть Тихий океан, тихоокеанские базы в очень плачевном, правда, состоянии, но есть. И вы должны делать базу в Индийском океане.
Николай БУХОВЕЦ: — У нас была база в Индийском океане, была великолепная база.
Юрий КРУПНОВ: — Давайте делать теперь в Индии, мы готовы. То есть, они ставят совершенно предметные вопросы спокойно, открыто, достойно. Ставят не с точки зрения каких–то агрессивных планов против кого–то, но они говорят: а что делать, смотрите, Китай полностью управляет Пакистаном и выходит в Персидский залив и в западную часть Индийского океана. Китай через бывшую Бирму, через восточную часть также выходит к Индийскому океану, Китай выходит, Китай хочет быть первым и всех так или иначе контролировать и фактически подавлять, мы не сможем существовать даже в экономическом плане. Они говорят: у нас есть выход к океану, а это порты, и торговля, и транспортные потоки, нам нужно жить, нам нужно развиваться, наше население растет и скоро превысит население Китая — давайте дружить…
Николай БУХОВЕЦ: — Хорошо, Юрий Васильевич, состоялся визит и каковы итоги, как вы считаете, они в русле того, что вы говорите?
Юрий КРУПНОВ: — В любом случае, мне кажется, есть два позитивных момента, которые говорят о том, что в нашем высшем руководстве все–таки проявляются очень серьезные перемены. Первый момент, это то, что вообще такой визит состоялся. Понимаете, пригласить на свой национальный праздник президента Российской Федерации как главного гостя Индии, это то, что называется эксклюзивным отношением, уникальным отношением. И то, что визит в таком уникальном формате состоялся, мне кажется, само по себе имеет огромное значение. Да, там были найдены интересные и экономические моменты взаимопонимания. Заключены договора. Подписаны договоры на строительство четырех ядерных атомных реакторов в Индии со стороны России, подписан большой контракт по покупке наших лучших самолетов–истребителей и т.д. А вот вторая вещь, которая очень важна, это то, что Путин из Индии полетел не в Москву, а во Владивосток. Потому что, на самом деле, Россия и Индия и их союз — это, прежде всего, Россия как океаническая держава и как мировая держава. И, по большому счету Владивосток, с базой Тихоокеанского флота и, вообще, наша тихоокеанская Россия, и Индия — эта скрепа, связь, это сотрудничество сегодня играет ключевую роль. И без опережающего развития Дальнего Востока мы не сможем нормально сотрудничать с Индией. Путин 20 декабря прошлого года проводил очень серьезный Совбез по Дальнему Востоку, где были приняты серьезные решения, сейчас они оформляются, я думаю, что в ближайшее время поручения будут даны правительству, и то, что Путин полетел именно на Дальний Восток, на наше Тихоокеанское побережье после Индии, мне кажется, специально — не специально, но очень символично. Очень символично, потому что мы разворачиваемся к Востоку, разворачиваемся не по принципу: Запад, вы плохой, мы против вас, к вам спиной. Нет. Мы разворачиваемся к Востоку, потому что мы сами Восток, у нас большая часть страны в Азии. Мы Восток не в плане приспособлений и нашего превращения в индийцев, китайцев, корейцев, нет, мы на своих позициях, на своих цивилизационных основаниях, и за опережающее развитие нашего Дальнего Востока в союзе с Китаем, с Индией и с Ираном. Это то, что я называю новой восточной политикой, она все более интенсивно формулируется, реализуется и за этим, собственно, будущее.
Николай БУХОВЕЦ: — Юрий Васильевич, вы сказали, что высшее руководство страны понимает и идет навстречу новым вызовам, как модно сейчас говорить, движение в сторону реального укрепления страны, ее внешнеполитических и внутриполитических позиций и т.д., А вот средний слой, как вы говорите, он достаточно неоднороден, вы говорите политический класс…
Юрий КРУПНОВ: — Неоднороден, но, с другой стороны, понимаете, когда в пятницу, еще в Индии, я услышал заявление Алексея Леонидовича Кудрина о том, что Дальний Восток — это форпост России, что со следующего года будет выделено на дополнительные программы по Дальнему Востоку не менее 300 миллиардов рублей, то, когда я слушал, я все время вздрагивал, потому что я не узнавал Алексея Леонидовича Кудрина, но мне кажется, что политика перевоспитания проводится очень интенсивно и дает большие результаты.
Николай БУХОВЕЦ: — Формы и методы разные. Вот такой метод, я помню, как культурная революция.
Юрий КРУПНОВ: — Так оно в какой–то мере и происходит. Почему? Потому что у нас сегодня потихонечку проявляются достаточно молодые, но молодые условно, 35–55 лет, чиновники и бизнесмены, которые не воры, которые умеют работать, которые учились, в том числе и побывали на Западе, фактически люди новой формации, государственники и патриоты не с точки зрения выступления по телевизору, а по сути своей, которые ощущают эту страну своей и хотят действовать с позиции России. Доктрина России, как мировой державы реализуется, хотя, к сожалению, очень медленно и можно не успеть.
Николай БУХОВЕЦ: — Вот на такой момент я хотел обратить внимание, всем памятна история с Куршевелем, когда наших там потрясли. Я думаю, что в принципе, тот слой самостоятельных людей, которые чувствуют себя достаточно уверенно и в материальном плане, прежде всего, они, наверное тоже начинают понимать, что Запад не обеспечит им той гарантии их собственности, их каких–то вложений. Только своя страна, которая может отстаивать и их интересы. А Запад ведет себя как разбойник с большой дороги, он может сделать одно или другое, в зависимости от интересов, а если учесть, что значительная часть вкладов и кошельков находится там, то можно себе представить, что это один из очень мощных рычагов управления, скажем так, элиты. Вот как от этого избавиться, как от этого уйти, понимая все это?
Юрий КРУПНОВ: — Я согласен с тем, что сегодня, к счастью, честным и патриотичным становится быть даже выгодно, иначе просто пропадешь. На том же Западе все контролируется, все счета известны и проинвентаризированы и особо тут не попляшешь, все эти малиновопиджачные иллюзии начала 1990–х годов выветрились. Но, с другой стороны, я не верю в то, что человеком всегда движет корысть, выгода, разные, даже не обязательно материальные интересы. Мне кажется, если люди от испуга перестают что–то делать, они все равно ничего хорошего не сделают, поэтому я верю в самоопределение лучших представителей нашего политического класса, потому что сейчас такое время, когда буквально каждую неделю что–то происходит. Нам сейчас надо выбросить всякие глупости, перестать оплевывать себя и свою историю, начинать смотреть далеко вперед, строить планы минимум на 10–15–20 лет, начинать делать капиталовложения из государственного бюджета в серьезные инфраструктуры на 20–30 лет, чтобы нашим детям достались хорошие дороги, трассы, обустроенная территория, нормальные дома, города и т.д. Сейчас складывается такая ситуация, когда нам нужно как–то рвануть просто каждому, в том числе и нам с вами, казалось бы, мы все время выступали за это, но и нам с вами надо многое пересмотреть. Сейчас наступает время России. И если мы его упустим…
Николай БУХОВЕЦ: — Потомки нам этого не простят, если будут потомки…
Юрий КРУПНОВ: — …и не простят, и это будет просто бездарность с нашей стороны.
Николай БУХОВЕЦ: — Хорошо. Вот по Дальнему Востоку — вы также побывали на Дальнем Востоке?
Юрий КРУПНОВ: — Да. Перед поездкой в Индию я был на Сахалине.
Николай БУХОВЕЦ: — На Сахалине? Как там в целом обстановка? Вектор интересов местного населения — Китай, или какие–то дргуие ориентиры?..
Юрий КРУПНОВ: — Николай Александрович, я не спешу отвечать, не потому что я не понял вашего вопроса, я понял и у меня есть что сказать, но даже трудно сформулировать впечатление. Для москвичей, я понимаю, Сахалин — это вообще что–то очень далекое. Представьте, приезжаешь на Сахалин. То, что там остров богатейший, то, что там все есть, то, что этот остров должен быть Кувейтом в квадрате или в кубе — я даже это не обсуждаю, потому что, когда все там видишь, знаешь, читаешь материалы, то просто возникает оторопь: почему мы так бедно живем?! Опять же, почему мы такие убогие, по сути? Но, есть еще один момент. То, что для нас, для москвичей, задворки, на самом деле — центральная точка схватки геополитики и геоэкономики. Вот, смотрите, Южно–Сахалинск, столица Сахалина. Едем из аэропорта, церквушка стоит какая–то странная, вторая церквушка, 12 церквей таких сектантских, христианского вероисповедания, не буду сейчас называть, не хочу никого обижать, в основном, из Южной Кореи и т.д., и два только православных храма. Первое впечатление. Второе впечатление: в общем, город такой, конечно, сложный, но за 10 километров от города строится самый крупный в мире завод по сжижению газа — СПГ — в рамках проекта Сахалин–2. Марсианский просто пейзаж, в основном, иностранцы–рабочие, действительно, сложнейшие сооружения, за пять километров огромный пирс, к которому должны будут приставать суда, на них будет перекачиваться жидкий газ, там еще 15 километров в море вышка — причал нефтеперекачки. То есть, гигантское сооружение, сделанное без нас, помимо нас, на наши деньги, по сути, где основная прибыль будет выкачиваться на Запад. И опять же, страшно противоречивые чувства: фактически это крупнейшие транснациональные корпорации, вот они здесь и присутствуют. И, понимаете, у самих сахалинцев ощущения противоречивые, потому что, с одной стороны, им кажется, что они брошенные, что они провинция, а с другой стороны они выброшены на фронт мировой геоэкономики. Хорошо, не горячей схватки, но геоэкономики. Возникает вопрос: а где передний край? Явно не в Москве. Но, когда смотришь вот на этот завод по сжижению газа, то понимаешь, что нас «обули» в 1990–е годы соглашением о разделе продукции с его кабальными условиями. А, с другой стороны, думаешь, а мы могли бы это в 90–е годы сделать? Не могли. Сложнейшее передовое сооружение. Обидно, но все–таки сделано. Все–таки это на Сахалине. И я считаю, что при всей критике Сахалина–2, соглашения о разделе продукции, все–таки надо галочку ставить руководству. Там произошла трагедия, четыре года назад погиб губернатор Фархутдинов и 11 человек из администрации. И тогдашним, и сегодняшним руководителям надо сказать спасибо: в огромной степени с их помощью, пусть и чужой, но завод все–таки возник, это передовое достижение современной технической мысли. Это тоже надо понимать и уважать.
Николай БУХОВЕЦ: — Поспорил бы несколько с этим. Я в 80–е годы работал в Танзании четыре года, и там явно прослеживалась политика местного руководства. Дело в том, что Танзания достаточно богатая природными ископаемыми страна, там и золото есть, и нефть, и газ, всего понемногу, но они старались не пускать туда друзей с Запада, видимо, понимая дело так, что пусть будущие поколения разберутся, если им нужно будет, они тогда пустят, если нет, то сами эти ресурсы используют.
Юрий КРУПНОВ: — Правильно. Я все понимаю, но еще раз говорю: до недавнего времени, мне кажется, мы даже думать не могли, чтобы что–нибудь сделать, потому что либо разворовали все, либо технически организовали какую–то катастрофу. Здесь вопрос не в том, что они хорошие, наши так называемые западные партнеры, а в том, что мы последние 20–30 лет в такую яму попали, которую сами вырыли себе. Нужно четко понимать, что мы в очень плохой ситуации находимся, мы деградировали капитально. Неслучайно, например, на том же заводе стоит такой городок временный, живут рабочие разных национальностей и менеджмент, в том числе высший. Кто там обслуга, как думаете?
Николай БУХОВЕЦ: — Ну, местное население…
Юрий КРУПНОВ: — Русские. Русские — обслуга. Вот и все. Мы попали в деградационный слой и мы должны это понимать и осознавать. Да, нам должно быть неприятно, стыдно и обидно, должна быть злость, но злость должна быть на самих себя. Это мы потеряли свою страну, это мы оказались неспособными производить сложные технические системы, фактически, разрушили свою способность создавать что–либо. И это все мы должны вернуть, прежде всего, тяжелейшим трудом, учебой, серьезным отношением к жизни. Мне кажется, если мы за ум возьмемся, то разберемся что и как делать.
Николай БУХОВЕЦ: — Юрий Васильевич, я бы хотел, чтобы вы прокомментировали те решения, которые Путин принял на месте. Это начало какого–то серьезного движения в сторону развития Дальнего Востока? Я напоминаю нашим уважаемым зрителям, мы неоднократно говорили на эту тему, даже было предложение с вашей стороны перенести столицу на Дальний Восток. Оно осталось, это предложение?
Юрий КРУПНОВ: — Конечно осталось. Столица, конечно, это условно. В конце концов, можно создать вторую столицу, важно, что должен быть центр развития на Дальнем Востоке. Здесь, кстати, огромная роль принадлежит представителю президента в Дальневосточном Федеральном округе Камилю Шамильевичу Исхакову: видно, как он серьезно готовил Совет безопасности по Дальнему Востоку, какие огромные усилия он прикладывает к тому, чтобы, во–первых, показать реальную ситуацию на Дальнем Востоке, не скрывая ничего, и показать, что нужны серьезнейшие капитальные вложения. И вот, буквально за последний месяц страна гигантскими темпами начинает поворачиваться к своему Дальнему Востоку лицом. И то, что произошло в субботу, в том числе план по развитию острова Русский, и, вообще, в целом, выделение средств, о котором говорится, 200–300 миллиардов рублей, и набор проектов, это, конечно, прорыв. Дальше ситуация такая, что важно правильно израсходовать выделяемые деньги, не распылить их по копейке, не разворовать.
Николай БУХОВЕЦ: — Как Кудрин предполагал, когда его спрашивали: куда девать Стабилизационный фонд? Он говорил: все равно разворуют, пусть лучше лежит.
Юрий Васильевич, осталось минут 7–10 до конца нашей встречи, я хотел с вами еще раз обсудить Беларусь, нашего единственного, самого верного и добросовестного партнера и союзника. Ситуация сошла с первых полос наших газет, но, тем не менее, многие вопросы остаются открытыми. Я знаю, что Александр Григорьевич Лукашенко давал интервью, в которых высказывал недовольство ситуацией, хотя и говорил, что мы не должны здесь спешить, не должны торопиться, а должны спокойно и взвешенно подойти к ее разрешению. С другой стороны, рассматривается вопрос об изменении маршрута транзита нефти, который есть сейчас, через Прибалтийские республики. Но, с другой стороны, мы сейчас все очень активно и с негодованием обсуждаем ту проблему, которая возникла в Эстонии в связи с законом о перезахоронении наших воинов, мы обсуждаем и осуждаем закон о запрещении наград, символов и знаков Советского Союза. Мы говорим о том, что те же латыши несколько торопятся, внося закон об уголовном наказании для тех, кто будет отрицать оккупацию Латвии Советским Союзом и т.д. Как эту ситуацию увязать. Получается, мы поворачиваемся к нашим врагам лицом, а к нашим союзникам спиной или боком, в лучшем случае?
Юрий КРУПНОВ: — Если можно, сначала я бы вообще про другое сказал. Сейчас, когда эмоции несколько спали после всех этих предновогодних, новогодних и посленовогодних событий, я понял одну простую вещь, что те, кто провалил ситуацию на выборах в Украине два года назад, фактически опять инициировали скандал, конфликт и провалили его технологически. Ну, хорошо, принято решение, допустим, добиться высоких цен на газ, даже, так или иначе, забрать «Белтрансгаз», поставлена задача присоединить Беларусь. Не будем сейчас обсуждать ее этически. Но она же не выполнена, то есть, она провалена даже в этом плане. Возникает такое ощущение, что около политического руководства есть какая–то прослойка людей, которая инициирует конфликты, берется, якобы, за их правильное техническое разрешение и с грохотом их проваливает. Причем, неважно по какой причине: то ли по неспособности, то ли по какому–то хитрому, коварному замыслу. Меня удивляет, почему на одни и те же грабли, с одними и теми же людьми наступает политическое руководство страны. Это первый момент. Пока даже без союзников, врагов, просто, по существу. Инициируется гигантский конфликт и фактически он проваливается.
Я читал западные газеты, все пишут о том, что Лукашенко обул Россию. Вот и все. Все пишут, что Россия фактически по всем статьям ничего не добилась, подняла огромный шум–дым, плюс еще и вовремя не поставила нефть в Европу, Европа вся трепетала, моральный ущерб и все. Никаких выгод не видно, ущерб огромный и непонятно, собственно, зачем все это нужно было.
Николай БУХОВЕЦ: — Те люди, которые инициировали этот скандал, пытаются преувеличить значение того, что Лукашенко собирается перейти на евро, Лукашенко поворачивается на Запад, Лукашенко это, Лукашенко то…
Юрий КРУПНОВ: — Николай Александрович, я в принципе с вами согласен, но мне кажется ситуация такая, что ее надо чуть поглубже рассматривать. В каком плане? По большому счету, дело, конечно, не в Лукашенко или в ком–то еще, дело в том, что у нас по–прежнему есть две партии в стране, две политические силы, два политических класса. Один из этих классов — я их называю националистами. Это те, кто фактически под флагом демократизации, идя за Ельциным, вбили клин между РСФСР и СССР. Надеюсь, понятно, что декларация о независимости 12 июня 90–го года — это удар по СССР, нанесенный из РСФСР, а не из Молдавии, Украины и даже Прибалтики. Я люблю приводить слова Валентина Распутина на съезде депутатов РСФСР, который сказал: если вы (СССР) не хотите идти на уступки окраинам, государствам, республикам, то мы сами от вас отделимся. В понимании некоторых он, наверное, прав, потому что у нас такая империя странная, единственная в мире, где у окраины подчиненные и, якобы, порабощенные, всегда жили и живут лучше, чем метрополия. Но мы так устроены. Так всегда было и будет. Но многие и сегодня заявляют, что РФ нужно отгородиться от всех «чурок» и жить для себя. И идеология Владислава Суркова — это все та же декларация о независимости 12 июня 1990 года. А в чем смысл? Смысл в том, что выделилась РФ и теперь те, кто выделял РФ, разыгрывают суверенную демократию или еще как–то — именно Российскую Федерацию как законченное национальное государство, которое не предполагает возврата к своему исконному тысячелетнему мировому статусу. Это и есть националисты. Их очень много. Им не важно: Беларусь, Туркменистан, Казахстан… Для них есть только собственный эгоизм…
Николай БУХОВЕЦ: — Мы не сможем существовать без Беларуси, Украины, Казахстана и других. Это понятно.
Юрий КРУПНОВ: — Естественно.
Николай БУХОВЕЦ: — Я хочу поблагодарить вас, наших телезрителей. До следующей встречи. До свидания.