Адрес публикации: http://www.kroupnov.ru/pubs/2006/06/15/10060/
Время публикации: 17:43, 15.06.2006
Кадров для чужого автопрома исходно не может быть ни в одной странеЧто такое Автопром в современном мире и системе подобного машиностроения? Это практически переработка антропологии населения (включая и автомобилистов) под типы производственных технологий и под философию автомобиля.
_________________________________________________________
Интервью Юрия Крупнова экспертному каналу "Открытая экономика" (Оpec.ru) Опубликовано 15 июня 2006 г. _________________________________________________________ Юрий Васильевич, в Россию сейчас массово приходят иностранные автопроизводители. Однако, кадровые агентства отмечают, что у иностранцев очень завышенные требования к сотрудникам, речь о рабочих специальностях и о менеджерах нижнего звена, которые непосредственно руководят производством. Российский рынок не может обеспечить спрос на таких специалистов, их просто нет. В результате иностранцы будут вынуждены снижать требования, а это будет сказываться на качестве продукции. Автопром является только одним из примеров. На самом деле кадровый голод присутствует во многих других областях. Как выходить из этой ситуации? Учитывая, что кадры нужны уже сейчас, а подготовка высококвалифицированной рабочей силы – процесс очень долгий, особенно, учитывая, что нам всю эту систему среднего специального образования надо восстанавливать. На мой взгляд, проблема во многом надумана, потому что кадров для чужого Автопрома исходно не может быть ни в одной стране. Те, кто обнаруживает некий дефицит, голод и т.д., либо не профессионалы, либо лукавят, потому что под чужие производственные системы не может быть готового кадрового ресурса. Мы попадаем в очень тяжелую ситуацию, которая имеет гораздо более важное значение, чем вопрос об удачности тех или иных индустриальных проектов. Что такое Автопром в современном мире и системе подобного машиностроения? Это практически переработка антропологии населения (включая и автомобилистов) под типы производственных технологий и под философию автомобиля. Скажем, для Бразилии или стран Юго-Восточной Азии, когда вводились чужие автомобильные технологии, речь шла исходно об очень молодых людях, чаще всего до 30-ти лет и меньше, которых антропологически приспосабливали к чужому Автопрому и за несколько лет создавали особого типа гетто-население, которое обслуживало чужие производственные системы. По-другому здесь ничего не может быть. Поэтому вопрос не в том, что у нас якобы кадровый голод, а в том, готовы ли мы не только закрепить технологическое отставание, но и антропологически свое население, которое снижается по численности, фактически на многие десятилетия или даже навсегда закреплять за чужими технологическими стандартами и решениями. Этот вопрос гораздо важнее вопроса, что делать Автопрому в текущей ситуации по поводу кадрового голода и т.д. Еще один важный момент связан с тем, что здесь вопрос не в недостаточной квалификации, это вопрос лукаво поставлен. Просто у нас другая квалификация. Деятельность всегда имеет цивилизационно-национальную природу, в этом всё дело. Поэтому проблема заключается не в том, что люди не подходят, поскольку, мол, они «ниже по качеству», как это сегодня модно говорить, а в том проблема, что задается совсем другой стандарт, который по большому счету не традиционен для страны. Нужно очень много думать, если принимать принципиальное решение, нужно ли нам изменять население под чужие стандарты, не утеряем ли мы некоторые более важные вещи, сделав себя сопоставимыми с молодыми бразильцами или малазийцами, не создадим ли мы из русского народа своего рода новый генетически модифицированный продукт? Не утеряем ли мы нечто более фундаментальное, и эта потеря не уничтожит ли для нас возможности получения серьезной прибыли и серьезных доходов как государства в целом? Если исходить из традиций нашего производства, у нас есть «традиция низкого качества», то есть нам не надо более квалифицированных рабочих, потому что стандарт качества у нас ниже, чем у иностранцев? Нас устраивает то, что у нас есть сейчас и пусть так и будет? Логика абсолютно неправильная. В разных отраслях промышленности в России традиционно разное качество. В ряде отраслей, например, в том же ВПК или теперь ОПК (хоть и мало что от него сохранилось), по массе изделий российская или советская оборонка выдавала изделия самого высокого качества, а если качество рассматривать серьезно в соотношении цены и эффективности, то сверхвысокого качества. Это первый момент. Поэтому никаких традиций низкого качества в России не существует, это специально создаваемая мифология, которая потом подвергается дополнительным обобщениям псевдофилософского характера и потом впускается во все другие рассуждения в виде «само собой разумеющегося». В отношении Автопрома речь идет не о том, что там какое-то низкое качество, а о том, что вместе со всей промышленностью и страной, начиная с 1960-х гг. мы не ставили задачей и целью развитие собственной промышленной системы и, в частности, собственного Автопрома. Поэтому мы и попали с неизбежностью в систему низкого качества. У нас не был организован потребительский спрос и Автопром не финансировался как оборонка. Откуда это качество можно было ждать? Это мифология самого дурного пошиба, что, мол, у нашего Автопрома есть какое-то натуральное, естественное низкое качество, что это всё якобы факт бытия и дальше из этого надо рассуждать. И данная мифология изобретена и тиражируется для решения предельно предметной задачи – оправдать неспособность высших чиновников и всех тех, кто отвечает за Автопром, строить наш национальный российский Автопром. У нас проблема не качества, а проблема отсутствия целей промышленного развития., самой философии русского автомобиля Это было и тридцать лет назад и, соответственно, в более деградированном и брутальном варианте продолжается до сих пор. Между прочим, это очень тесно завязано с демографическими процессами. Когда мы говорим о кадрахи и об их качестве, в целом о демографическом ресурсе, мы не должны забывать, что с 1960-х гг. пошли негативные процессы демографического плана и это тоже увязано друг с другом. Мы уже тогда перестали ставить цели развития страны и по сути перестали работать в полную силу, а сегодня нам не хватает кадров или они якобы не того качества. Делая ставку на чужие технологии, мы «съедим» весь национальный антропологический ресурс, главное наше достояние, и усилим демографическую деградацию. Если предположить ситуацию, что АвтоВАЗ соберется открывать новые цеха, производство новых моделей, то вероятно, он столкнется с той же проблемой, с какой сталкиваются западные производители, которые приходят сюда. Нужно будет набирать новый персонал, а достаточно квалифицированного персонала не окажется. Я хочу принципиально развести эти два случая. Если в первом случае это вопрос неадекватности (для меня в хорошем смысле) западным стандартам и технологиям, то во втором случае это вопрос о том, что мы больше пятнадцати лет осуществляем чуть ли не целенаправленную деятельность по деиндустриализации страны, заканчивая формированием моды на непромышленный и даже антипромышленный труд и т.д. и, кстати, включаемся в общие глобальные системы деиндустриализации, которые охватывают и США, и Германию, это хорошо известно. Когда мы начнем создавать собственную промышленную систему и ставить амбициозные предметные цели, мыслить мировыми рынками и развитием внутреннего рынка, то, да, мы столкнемся не просто с дефицитом, а практически с отсутствием необходимого ресурса. Но это совсем другая ситуация, потому что в мобилизационном формате это можно и нужно решать за счет переориентации студентов старших курсов, за счет мобилизации и переучивания выпускников недавних вузов и т.д. под свой российский формат. Эта ситуация очень тяжелая, но она принципиально выигрышная и понятно, как ее реализовывать. Точно такая же ситуация была в 1944-1945, даже в 1948-1950 гг., когда это касалось ракетных и ядерных проектов. Не случайно МИФИ возник в эти годы. Ведь тоже не было кадров, специалистов по работе с ядерным оружием, с мирной ядерной энергетикой. Но тогда был запас по времени, можно было позволить себе 5 лет готовить специалистов. Это не совсем так, потому что готовили очень по-разному и были сверхсрочные курсы, когда ребята на третьих курсах уже полностью уходили в серьезные производственные системы. Практически в 22-23 года получался законченный специалист высшей квалификации как инженерных, так и рабочих специальностей. Это всем известные примеры. Условно отбирали одного студента из десяти абитуриентов, потом ребят отбирали в вузе 1 к 10 и т.д. Все эти вещи требуют системной и хорошо организованной работы. Если мы серьезно создаем российские автомобили, если у ВАЗа есть такое окаянство, кадровые вопросы вполне можно решить. Главное, что мы получим кадры, которые потом будут по большому счету конвертироваться в другие наши промышленные проекты. А если мы будем обсуждать стратегию, основанную на подстраивание к чужим технологическим и производственно-социальным системам, мы получим кадры очень узкой специализации, одноразовые и навсегда прикрепленные к чужой индустриальной выгоде.
|