Оцениваю новый Жилищный кодекс так: типичный для современного законодательного процесса. Во-первых, в нем нет ничего, что было бы связано собственно с жилищем и населением, с реализацией конституционных норм по обеспечению достоинства личности и права на жилище. То есть перед нами очередной идеологический документ, направленный на дискредитацию советской системы и на сброс основного объема обязательств государства перед населением.
________________________________________________________________
Комментарий Юрия Крупнова на сайте
"АПН Нижний Новгород"
________________________________________________________________
Показательно, между прочим, что председатель думского Комитета по законодательству Павел Крашенинников в своем выступлении на радио «Маяк» летом прошлого года назвал прежний кодекс «кодексом вранья». Он прав в том смысле, что новый кодекс – кодекс правды: про то, в какой социальной системе мы живем. Подобная правдивость показывает только абсолютную импотенцию "элиты" и ее цинизм. Впрочем, это две стороны одной и той же медали.
Если бы СССР был сохранен, то к 2000 году каждая бы семья получила отдельную квартиру. Во времена «кодекса вранья» строили и вводили нового жилья в 2- 3 раза больше (с учетом еще и современных требований), чем теперь. Но это отдельный большой разговор - см. книгу
"Дом в России. Национальная идея".
Положение граждан, нуждающихся в улучшении условий жилья, после вступления нового кодекса в силу не улучшится. Ухудшится. Количество, получающих жилье от государства резко уменьшится и это жилье перестанет быть собственностью.
Для улучшения ситуации никакие "припарки" не помогут. Нужна национальная программа и создание федеральной инфраструктуры нового домостроения – как малоэтажного, так и привычного.
Особенное неприятие в новом Жилищном кодексе может вызвать то, что очень много говорится о второстепенных вещах, которые раньше регулировались инструкциями, и ничего не сказано по существу о главном: за что государство отвечает и что оно гарантирует.
На процедуры переустройства, перепланировки, обмена, жилья, на нормы стоимости услуг ЖКХ, на конфликты, связанные с так называемой «уплотненной застройкой» в сторону улучшения подобного рода документы влиять не могут принципиально. Нет для этого механизмов и идей. Экономические интересы конкретных фирм будут реально устанавливать нормы, а не законодательные благопожелания под видом "норм".
Вряд ли Жилищный кодекс вызовет массовые протесты населения, соизмеримые с волнениями, последовавшими после принятия закона о монетизации льгот. Действие его отложено и растянуто во времени, хотя и на порядок убийственнее для населения страны.
Авторы Жилищного кодекса называют его «законом прямого действия», имея в виду то, что он вступит в силу вне зависимости от того, успеют ли в регионах подготовиться к нему и принять до двадцати нормативных актов или не успеют. Да, часть регионов, как и в случае с законом №122 «спустят на тормозах» решение данного вопроса. А что еще остается делать руководству большинства регионов?
Рейтинги Путина и «Единой России» после вступления в силу нового кодекса будут снижаться и дальше. Но на рейтингах КПРФ и «Родины» это никак не скажется. Ресурс этих искусственных, с точки зрения политических проблем страны, образований давно выработан.
Является ли вступление этого закона в силу признаком того, что федеральный центр не испугался «монетизационных бунтов» и готов продолжить курс либеральных реформ или же закон вступает в силу по инерции, потому что был принят еще весной?
Правильно и то, и то. Но главное состоит в том, что нет никакого единого федерального центра. Есть изображающие федеральный центр Греф и Кудрин, а теперь еще и подключившийся к ним Зурабов, на которых переключается гнев людей. Есть десяток кланов и групп, которые сбрасывают обязательства государства и преследуют исключительно собственные корыстные интересы. То, что называется "курсом либеральных реформ" по существу является всего лишь прикрытием полной независимости правящего класса от населения "этой", чужой для них страны.
